Жиль Вильнев. Любимец Энцо Феррари и болельщиков Формулы-1

[Женя-Jaguar]

Честно признаюсь, что дату гибели Жиля не помнил точно. Но вот как раз вчера случайно довелось посмотреть вновь эту страшную аварию.
А сегодня на 7тв в новостях напомнили, что день памяти Жиля.
Видимо, всё-таки не случайно мне попалась та запись вчера...

[gp2]

Мы помним о нём. и это здорово!

[gp2]

Джоан Вильнёв написала книгу о Жиле...

Размер файла: 19 Мб.

[gp2]

«Autosport», 20.05.1982. Найджел Роубак. Размышления о Жиле.

Литературный перевод - aksioma


Постоянные читатели этой колонки наверняка замечали (на самом деле, вряд ли у них получилось бы не заметить), что за эти годы Жиль Вильнев становился ее героем гораздо чаще любого другого человека, связанного с гонками. Я не стану делать исключения, но мне бы хотелось объяснить, почему это было неизбежно.

С самого начала для меня, как и для многих других, было очевидно, что Жиль обладает «звездным» мастерством. Я могу припомнить зрелище, когда он буквально швырял тот McLaren M23 по Сильверстоуну во время тестов 1977 году. Бесчисленное количество раз его разворачивало, он разбирался в чем дело, находил первую передачу и рвался дальше. На первый взгляд, его стиль пилотирования, казалось, разочаровывал, и я посчитал его просто ужасным. Но две вещи в нем впечатляли: он так и не врезался ни во что, и пока он был на трассе, он был чрезвычайно быстр. Эти заносы случались не потому, что он был не в силах справиться.

«Господи, я так часто крутился на M23, – усмехался он, вспоминая об этом. – Но тут надо вспомнить, в какой я был ситуации. Все, о чем я мог думать, это выбраться из серии Атлантик, перебраться в Европу, попасть в Формулу-1. Тогда мне казалось, что это мой единственный шанс. Предполагалось, что я проведу четыре гонки за McLaren в 1977 году, но в итоге состоялась всего одна. Мне пришлось изучать машину и трассу очень быстро – мне нужно было впечатлить всех в той гонке. На мой взгляд, быстрейший способ узнать границы возможностей M23 был – ехать в повороте быстрее и быстрее, пока тебя не закрутит. Тогда я понимал, что в этот раз был слишком быстр!»

Конечно, он сумел произвести впечатление в Сильверстоуне, в обеих практиках и в гонке. Контракт с McLaren на 1978 год выглядел неизбежным, но Тедди Майер принял одно из своих самых непостижимых решений, подписав вместо этого Патрика Тамбэ. Так началась легенда Вильнева и Ferrari. Связь с Маранелло придает любому гонщику определенную загадочность, но Жиль принадлежал ему с самого начала. В 1978 году он продолжил свою тактику нахождения границ, превосходя их, и вызвал много аварий. Но механики пожимали плечами, ухмылялись и принимались за ремонт. Они уже любили этого невысокого человека, потому что они знали, как сильно он выкладывается.

Забавно, но именно в Зольдере в том году я впервые познакомился с ним. Это был, как я чувствовал, тот, кто станет главной фигурой в ближайшие годы в спорте, и я хотел взять у него интервью, пока он не испортился. На самом деле, этого так и не произошло.

Мы провели пару часов в транспортере Ferrari, и многое из того, что он сказал, показалось мне довольно удивительным. Он недавно проходил мимо большой автомобильной аварии в туннеле Монте-Карло, и я был поражен его невозмутимостью после этого.

«Я не боюсь аварий, – спокойно прокомментировал он. – Я никогда не думаю, что могу пострадать. Это кажется мне невозможным». Да ладно, ответил я, ты не можешь так считать. «Но я считаю, – ответил он. – Если ты веришь, что такое может случиться с тобой, как ты сможешь хорошо выполнять свою работу? Если ты никогда не выходишь за рамки восьми десятых чего бы то ни было, потому что думаешь об аварии, ты не будешь так быстр, как можешь. А если ты не настолько быстр, ты не гонщик. Большинство ребят в Формуле-1… ну да, на мой взгляд, они не гонщики. Они делают работу наполовину, и я не понимаю, почему они вообще этим занимаются…»

Жиль всегда был уверен, что его отношение к опасности берет начало в тех гонках на снегоходах. «Мы гонялись на этих штуках на 100 милях в час и достаточно часто вылетали в снег. Это делает нервы железными, знаешь ли».

Гонки на снегоходах, кроме того, дали ему деньги, чтобы начать гоняться на машинах. Он не был одним из богатых детей, и деньги, которых он позже заработал довольно много, так и не изменили его. Что мне еще нравилось в нем, это его тихое упорство в желании жить по собственным правилам. Например, его дом-автоприцеп. Он ненавидел дорогие отели по нескольким причинам. Во-первых, он лучше спал в своей кровати; во-вторых, он предпочитал гамбургеры, бифштексы и молочные коктейли, а не шедевры кулинарного искусства; в-третьих, он терпеть не мог стоять в пробках утром и вечером; в-четвертых, ему нравилось оставаться рядом с машинами, следить за тем, что происходит, что, конечно, гарантировало ему обожание механиков; и в-пятых, говоря по правде, он действительно не любил толпу вокруг гонок Гран-при и предпочитал быть там, где ее нет.

«Эй! Обувь!» – людей, не знакомых с передвижным домом Вильнева, быстро учили здешним правилам. Нужно было снимать обувь и оставлять ее за дверью. «Смотри, – обычно говорил он. – Мы живем здесь. Я не хочу, чтобы люди таскали грязь на ковер. И вообще, добавлял он со знаменитой ухмылкой, люди чувствуют себя неудобно без обуви, так что они не задерживаются надолго!»

Стабильность в семейной жизни была крайне важна для Жиля. Он любил, когда дети были с ним, и присутствие Джоанны помогало ему расслабиться. Она не поехала в Бельгию, что, конечно, было милосердно.

Жиль казался немного взволнованным в Зольдере, без сомнения. «Я не чувствую напряжения, нет, – сказал он в пятницу, – но только разницу. До сих пор атмосфера в команде всегда была легкой, но после Имолы так быть не может».

Одним из самых печальных обстоятельств его смерти было то, что последние пара недель для него были настолько разочаровывающими. Он всегда хотел выиграть гонку за Ferrari в Италии, где тиффози особенно горячо любили его. В Имоле он провел сражение с Арну, сделал всю работу и был одурачен Пирони на последнем круге, когда, как он думал, они уже просто катились «домой». Записать, что он выиграл свою последнюю гонку, было бы куда лучше.

Нет сомнений в том, что в Зольдере его главной задачей на уик-энд было показать, как все будет дальше. Я был в боксах Ferrari, когда он покинул их в последний раз. Эту трагедию часто разбирают во всех подробностях, оглядываясь назад, но я чувствовал его напряжение, уже когда он сел в машину, ожидая нужного момента. Вокруг него толкались фотографы, но он сидел в кокпите, абсолютно безмолвный, глядя только вперед. «ЖВ очень спокоен, ждет», – написано в моем блокноте.

Обычно ЖВ и был очень спокоен. «Люли говорят, что я сумасшедший, потому что меня заносит иногда. Господи, послушай, гонщик Ferrari, которого бы не заносило за эти последние пять лет, не был бы гонщиком! Знаешь что, я помню, что Фил Хилл в 1961 году сказал, что он бы с радостью обменял несколько лошадиных сил на управляемость британских машин. Поверь мне, я знаю, что он имел в виду…»

Это говорило о многом. Никогда за свою карьеру в Гран-при у Жиля не было шасси, сопоставимого с лучшими. Часто он уходил в гонку, зная, что ему придется останавливаться для замены шин, и все равно он продолжал атаковать до пит-стопа и после него. «Думаю, я могу честно сказать, что никогда не успокаивался в гонках, и я горжусь этим. Даже когда ты едешь десятым, на «плохой» машине, ты получаешь удовольствие – если ты не успокоился. Некоторые парни, которых я здесь вижу… Интересно, как они могут брать чеки с оплатой!»

Жиль, конечно, зарабатывал много, но он жил очень просто. Да, он купил дом в Монте-Карло, прожив немного в съемной вилле недалеко от Канн, и у него было шале в горах. Кроме этого, единственной «игрушкой» в его жизни был его любимый вертолет Agusta. «Я никогда не хотел иметь обычный самолет, – объяснял он. – Я довольно ленив, и мне нравится удобство вертолета».

В управлении им чувствовался почерк Вильнева. К примеру, я помню Австрию последнего года. Сойдя в гонке, он улетел в Монако, немного повисел над парой поворотов, снизился над паддоком и улетел.

«Он самый быстрый в своем классе». Его глаза блестели, когда он говорил о своей Agusta. И скорость, во всех ее проявлениях, была неотъемлемой частью его жизни. В равной степени, на самом деле, для него было важно побить рекорд от Монако до Фьорано на своем 308GTB и установить новый рекорд трассы, добравшись туда.

Однажды в Уоткинс-Глен мы ехали от трассы к деревне. На выходе из поворота был широкий участок травы – весь покрытый следами от автомобильных заносов. Ходила молва, что они были произведением Fiat X-19, который брал в аренду Ж. Вильнев. «Да, – он застенчиво улыбнулся, – я пытался показать Джоанне, что ей нужна именно такая машина…»

На самом деле, он во все вкладывал всю душу. Представьте заезд на скоростных лодках на озере Комо в прошлом сентябре (где он обогнал шестерых других гонщиков Гран-при) или драгстерские гонки со Starfighter Итальянских ВВС пару месяцев спустя… Жиль зажег толпу, специально закрутив свою Ferrari за 130 милях в час. «Я никогда не забываю, что мы обязаны фанатам, – частенько говорил он. – Ну да, иногда я раздражаюсь, если они хотят получить автографы, когда я пытаюсь работать, но я думаю, что в автогонках с публикой обходятся довольно плохо. И я хочу порадовать их».

Ему это удавалось, все всяких сомнений. Пока Жиль был на трассе, он был в центре внимания. Вы и сами знаете, при любых условиях, на то, как он проходит поворот, всегда стоило посмотреть. И становится понятно, почему его кумиром был Ронни Петерсон. Его характер и увлеченность чувствовались всегда, вот почему так трудно выбрать его самые яркие гонки. Я не могу вспомнить ни дня, когда он выложился бы меньше, чем полностью.

Забудьте знаменитые моменты, как Лонг-Бич 1979 года, или прошлогоднюю Хараму. Забудьте, если сможете, даже напряженную дуэль с Арну в Дижоне. Сколько незабываемых случаев, когда он останавливался для обязательной у Ferrari смены шин, затем опять рвался вперед, до самого конца гонки, пятым или где-то рядом, позади людей, обладающих лишь крохой его таланта?

Одна из таких гонок в 1979 году – опять в Зольдере – привела его с 23 места на третье. Он ехал так быстро так долго, что в Ferrari бросили рассчитывать топливо. За двести ярдов до флага T4 остановилась. Четыре очка исчезли. С ними он стал бы чемпионом мира в том году.

Вспомните квалификацию первым в Уоткинс-Глен в том же году. Проливной дождь – и Жиль на 11 секунд быстрее всех остальных. Одиннадцать! «Это было весело», – широко улыбался он потом.

А Монако в 1980? Обычная остановка для смены шин. На последних кругах лил дождь, все были на сликах, большинство махало маршалам, чтобы те остановили гонку. Жиль ехал на пределе, и даже переходя его, проходя круг на 5 секунд быстрее всех остальных. Ничто не сможет затмить такие воспоминания.

На мой взгляд, Жиль был совершенным гонщиком, без слабых сторон. Те, кто постоянно говорил о его импульсивности, не учитывали технику, с которой ему приходилось работать. Я никогда не поверю, например, что кто-то другой мог выиграть на той Ferrari в Испании в июне прошлого года.

Ах, Жиль, ты так часто волновал нас. Я видел почти все твои гонки Гран-при, и это была такая честь, на какую я больше не надеюсь. За ужином тем вечером, в Зольдере, мы спрашивали себя, почему, если это должно было случиться, это должно было случиться с тобой, самым живым талантом в мире? И, конечно, в вопросе был и ответ. Такой буйный талант, как твой, не оставлял места никаким границам. И именно поэтому мы возносили тебя на пьедестал. Нам будет тебя не хватать.


Источник

[gp2]

8 октября 1978 года Жиль Вильнёв выиграл Гран-при Канады и одержал свою первую в Формуле-1. Хотя и до этой гонки и после неё у канадского гонщика было много ярких моментов как борьбы, так и вылетов, коллизий.
Но тот день, не сомневаюсь стал для него особенным.
И я пожалуй даже не вспомню еще подиума или фотографии после гонки, на которой рядом с пилотом присутствует семья в полном составе: родители, жена Джоан с сыном Жаком и дочерью Мелани, а также брат Жак.

***

И большое спасибо Джоан за книгу, которую она написала про Жиля (а также вне всяких сомнений Виталию за литературный перевод с французского):

Жиль Вильнёв.

Вместо вступления Джоан объясняет ДЛЯ ЧЕГО она это сделала....
И действительно она открывает нам в ней нечто новое про Жиля,
и многие фотографии я, например, встретил впервые в книге, написанной Джоан Вильнёв.

[gp2]

Ранние годы Жиля Вильнева

В этом фильме на итальянском языке есть редкие и интересные кадры молодого Жиля Вильнева.
Объем: 456 Мб.

Также люди, знавшие канадца, рассказывают о нём.

[gp2]

И сегодня (или завтра ночью) услышу "Голос Жиля Вильнева" на виниловой пластинке.

[rallist]

А я стихотворение сочинил

Жилю Вильнёву.

Жиль,
Ты жизнь уже свою прожил.
Мы разминулись с тобой на девять лет… Ерунда!
Я не забуду тебя никогда.

Жиль,
Ты не ездил, ты творил.
Ты не ехал, ты летел!
И весь мир тебя за это благодарил,
Жаль, что я не успел.
Ты всегда гнал на пределе сил,
Ты всего себя своему делу посвятил.
Ты не жалел машин, сколько ты их разбил!
Но Энцо тебя уважал и… всё простил.
А помнишь Дижон - Пренуа?
Ты гнал на пределе, впрочем, как всегда.
А гран-при Испании восемьдесят первого года
До сих пор вызывает море восторга.

Жиль,
Я всегда буду помнить тебя,
А восьмое мая просто вычеркну из календаря.

[gp2]

Гонщик, пришедший из холода

Мог ли Жиль Вильнёв победить в Монреале?


«Tv Hebdo», 26.09–02.10 1981 года,
литературный перевод с французского – Vaska.






Кто лучший в мире гонщик Формулы-1? Жиль Вильнёв.
Такой вопрос был задан его коллегам, всем механикам Формулы-1 и другим членам команды. Выбор Жиля не был единогласным, но его преимущество было подавляющим.

Кто такой Жиль Вильнев? Без сомнения, люди, знакомые с ним, могли бы описать его с некоторой долей справедливости, но я спрашиваю себя, кто-то (за исключением его жены и его родителей) может ли сказать, что он действительно знал Жиля Вильнёва, знал то, о чем он думает, какие чувства он испытывает.

Несколько черт его характера, между тем, достаточно очевидны. Это была холодная натура. Но в профессии, которую он выбрал, это становится достоинством, так как в любое время, независимо от ситуации, нужно сохранять голову холодной.

Он очень смелый, решительный, и он любит сражаться. Все отмечают, что именно эти качества позволяли ему добиться нескольких побед в течение двух лет, несмотря на то, что «механика» Ferrari зачастую плохо служила ему. Нужно отметить также, что он имеет блестящую физическую и психическую форму, что очень важно для той профессии, которую он выбрал.

Он умеет скрывать свои чувства, он малообщителен (с его собственного признания), для него несвойственна откровенность. Главным образом потому, что он должен был научиться различать действительно заинтересованных людей и тех, кто просто вращается вокруг него. Когда человек добивается подобных успехов, дружба у некоторых приходит слишком легко. Зачастую она исчезает столь же быстро, как и возникла. Это цена славы, то, с чем должны научиться жить все суперзвезды спорта. И это является частью профессии.

И с 1969 года, года начала своих выступлений в автоспорте, Вильнёв создал себе «щит», панцирь, «корпус», может быть, даже более прочный, чем корпуса его болидов. В 1969 году он действительно начал свою карьеру, приняв участие в гонках на снегоходах; двумя годами позже он выиграл северо-американский чемпионат, затем, в 1973 – чемпионат Канады.

Благодаря деньгам, заработанным в гонках на снегоходах, он дебютирует в Формуле-Ford и в 1973 году становится чемпионом Квебека. В следующем году он впервые принимает участие в гонках Формулы-Атлантик, но в Моспорте в результатом аварии стал перелом ноги. В 1975 году он становится пятым в канадском чемпионате. Но в 1976 Вильнёв выступает более успешно в Формуле-Атлантик, выигрывая канадский и американский чемпионаты благодаря 9 победам в 10 гонках. Затем наступил 1977 год.

Он – канадский чемпион Формулы-Атлантик с тремя победами. Далее он участвует в гонке в Моспорте на BMW группы 5, но покидает эти соревнования после нескольких гонок и, в конце концов, делает свои первые шаги в Формуле-1 с командой McLaren, классифицируясь одиннадцатым на Гран-при Великобритании 1977. Заканчивает сезон Жиль с Ferrari.



Чемпион






Его первый полный сезон – сезон 1978 года, и он завершает его девятым, имея равное количество очков с Эмерсоном Фиттипальди. В этом сезоне он одерживает свою первую большую победу на заключительном Гран-при Канады.

Его успех подтверждается в 1979 году, и он заканчивает сезон вторым с 47 очками, всего на четыре очка меньше, чем его партнер по команде Джоди Шектер. Он одержал победы в Кьялами, Лонг-Биче и Уоткинс-Глене и закончил гонку вторым в Монреале.

В 1980 году, из-за технических проблем Ferrari Вильнёв довольствуется 14-м местом в чемпионате и 5-й позицией здесь, в Квебеке.

Сезон 1981 года тем временем приближается к своему завершению, остаются только Монреаль и Лас-Вегас, но если верить тому, что Жиль заявил накануне Гран-при Австрии, его шансы выиграть чемпионат были минимальными, поэтому все победы – это его заслуга, а не Ferrari. Анализируя положение (естественно, холодно), Жиль констатировал, что Renault еще очень далеко от того, чтобы превосходить Ferrari и надеяться на победу до конца этого сезона.

Но он продолжает сохранять доверие к Ferrari, поэтому подписал новое соглашение с этой командой, соглашение, которое даст ему возможность быть «миллионером спорта». Другое утверждение в итоге заключалось в том, что в ближайшее десятилетие Жиль Вильнёв станет одним из грандов автоспорта.


Другой Вильнёв


Последней новостью на момент написания этих строк было практически решенное участие в Гран-при Канады другого Вильнёва, Жака. По крайней мере три команды сделали ему предложение, и это неудивительно. Жак обладает некоторыми гоночными качествами его брата, но как человек он не похож на Жиля. Его находят более открытым, весельчаком, душой общества, однако за рулем он демонстрирует ту же серьезность, решительность и отвагу, что и его брат.

27 сентября лучшие пилоты мира встретятся на стартовой линии острова Нотр-Дам. С 14 до 15 часов, для большей определенности. Они пройдут 70 кругов длиной 4,41 км (2,7 мили), преодолев дистанцию в 308,7 км или 191,8 мили.
Здесь уместно напомнить, что лучшее время круга в квалификации показал Нельсон Пике на Brabham. Оно составляет 1:27,328 секунды, при скорости 185,508 км/час (115,269 миль/час). В гонке лучшее время установил Дидье Пирони на Ligier – 1:28,76 секунды. Его скорость достигала 178,860 км/час (113,397 миль/час).



В содружестве со страничкой, посвященной Жилю


***

Довольно необычное мнение, писавшего статью, что Жиль был "холоден".
Остальные авторы и журналисты своих книгах (статьях) как раз подчёркивают обратное.

[GriN]

Место действа Монако, 1996 год

"Однажды прогуливалаясь я был внезапно остановлен молодой женщиной сказавшей мне "Привет!".Я не узнал её и она спросила "Помните меня?Я Мелани, дочь Жиля Вилнёва".Это было шоком, я не знал что сказать.Но она в пару секунд развеяла мое беспокойство.Мелани была очень дружелюбна и сказал что никто в семье не сердится на меня, или винит в том что произошло в 1982.Позже я часто встречался с Жаком Вильнёвом и он всегда был любезен" Йохен Масс