Bill Elliott “My Life In NASCAR” (Глава 2)
http://www.montoya.ru/2009/03/30/6644
«Устрашитель»
Дейл Эрнхардт был и всегда будет одним из неизменных знаковых образов в истории автогонок на серийных автомобилях. Каждую неделю он находился в центре внимания миллионов болельщиков NASCAR. Было похоже, что половина из этих болельщиков обожала Дейла, а другая половина ненавидела его. Большинство гонщиков могут припомнить одно или пару столкновений с Дейлом во время гонки. У меня, конечно же, были стычки с ним в восьмидесятые и многие из зрителей поставили наше так называемое соперничество, фактически, в один ряд со знаменитыми междоусобицами Петти и Пирсона, а также Ярборо и Волтрипа.
В конечном счете, мы с Дейлом стали отличными друзьями, но буду откровенен: меня по настоящему возмущала манера его езды. Я был иначе воспитан. Привитая мне гоночная этика и нравственные принципы, демонстрируемые Дейлом, являлись совершенно противоположными. Я не стал бы выигрывать гонку, разворачивая или выбивая кого-то. Уважение к соперникам не позволяло мне сделать этого, но Дейл пошел другим путем. Создав себе имидж, он оберегал его и в итоге оказался перед необходимостью поддерживать репутацию.
Его всегда будут помнить как Устрашителя. Он пытался войти в твое сознание и - неважно прав он был или нет - это срабатывало. Когда я, или любой другой гонщик видели, как автомобиль под номером 3 заполняет зеркало заднего вида, мы реагировали. Может быть, увеличивали скорость или наоборот снижали ее, может быть, начинали блокировать, но эта частица беспокойства, этот намек на нерешительность всегда играли на руку стратегии Дейла. Я не был единственным гонщиком, у кого возникли реальные проблемы из-за манеры его езды. Ко-Ко Марлин сказал однажды в интервью Ассошиэйтед пресс, - «Хотел бы я поймать его (Дейла) за сараем и всыпать ему как следует». Эрнхардт внушал страх на протяжении своего гоночного пути, двадцать с лишним лет которого он провел в автогонках Кубка Уинстон. Кто-то другой, начни он в старые времена вести машину в позднем стиле Эрнхардта, не смог бы провести так много гонок, как он. Что-нибудь да произошло бы с ним. Мы соревновались очень напряженно, было много контактной борьбы, но мы не врезались друг в друга преднамеренно... Я возлагаю вину на NASCAR даже больше, чем на Эрнхардта. Для него оставалось безнаказанным то, что NASCAR позволял оставлять таким.
Мнение Ко-Ко я разделял полностью. Вызывало сожаление, что NASCAR проявил своего рода необоснованную опрометчивость и Дейл мог использовать устрашение. Во-первых, его стратегия была точно также опасна для других гонщиков, как и для него самого и, во-вторых, если NASCAR с молчаливого согласия одобрял такого рода гонки, то это являлось сигналом для других гоночных организаций в стране и даже во всем мире. Если езда не по правилам одобрялась наиболее уважаемой в бизнесе организацией, санкционирующей автогонки на серийных автомобилях, то, что это означало для гонок ARCA, CART или IROC? Более важно, что это значило на земляных треках, где молодежь знакомилась с большим гонками, или автодромах для картинга, на которых дети впервые начинали подражать своим кумирам? Нельзя запретить восьмилетнему ребенку на карте выбить другого такого же гонщика, потому что он видел по телевизору, как то же самое делает Дейл Эрнхардт. Я считаю, главным правилом автогонок - независимо от их вида - уважительное отношение к окружающим гонщикам, уважительное отношение к их здоровью, их жизням и их семьям.
Другой, связанной с этим проблемой, был фактор возмездия. Если одному гонщику представляется полная свобода действий для нападения, то подразумевается, что другим гонщикам дается возможность отомстить. Обычно это означает, что ни в чем невиноватые участники будут выбиты из гонки, травмированы или потеряют деньги, поскольку некоторые из крутых парней разбираются между собой.
Приведу хороший пример.
http://www.youtube.com/watch?v=MXbHQtZH8dE
Мы уже говорили о печально известной перебранке между Ярборо и Аллисонами в "Дайтона-500" 1979 года, но то, что многие из болельщиков не помнят, это как на следующей неделе, во время первого этапа сезона в Рокингеме, Кайл и Донни столкнулись, и одному Богу известно как много машин пострадало тогда.
Я не раз сталкивался с Дейлом. Было множество эпизодов, в которых он опасно себя вел по отношению ко мне и другим гонщикам, но к 1987 году частота этих эпизодов и дерзость, с которой Дейл совершал свои действия, ощутимо возросли. Он не только запугивал окружающих его гонщиков, но и принижал нас в прессе, хвастаясь устрашением, а "неразбериха в мозгах" стала главной темой. Все это достигло апогея во время гонки «Уинстон» прошедшей в 1987 году на треке в Шарлотт. В попытке немного накалить обстановку, формат проведения гонки в том году был изменен. В отличие от обычного этапа сезона, гонка «Уинстон» стала разделятся на три сегмента: первый, продолжительностью в семьдесят пять кругов, второй - в пятьдесят и третий - "рывок за деньгами" - состоял из десяти кругов. Гонщик, сумевший победить во всех трех раундах, получал триста тысяч долларов - самый большой денежный приз по итогам одной гонки за всю историю автогонок на серийных автомобилях.
Когда столько стояло на карте, и, учитывая как много Дейл вложил в свой имидж Устрашителя, складывалось впечатление, что нас ждет не гонка тридцати трех машин, а решающий матч, битва между силами добра и зла. Эрнхардт поговаривал о запугивании меня, я же ответил в том духе, что знаком с его фокусами. После всего того, что на протяжении лет он совершал в отношении других гонщиков и, в особенности в отношении меня в Уоткинс-Глен годом ранее – где он раз за разом врезался в мой автомобиль ради собственного удовольствия - с меня было достаточно его действий и семя вражды нашло свою почву.
К тому времени, когда над гоночным треком показали зеленый флаг все разговоры остались позади нас, но было понятно, что враждебность перенесена на трек. Я доминировал два первых сегмента гонки. На самом деле между первым и вторым сегментами, когда большинство команд поменяли настройки, мы не слишком их трогали. Решающий поединок между мной и Дейлом развернулся на заключительном отрезке дистанции. После того, как был показан зеленый флаг, автомобиль безопасности не освободил дорогу - его водитель ждал до последнего перед тем как свернуть на пит-роад, поэтому я не смог начать разгоняться вовремя. Джефф Бодайн, находившийся с другой стороны от меня, хорошо стартовал и до первого поворота оказался впереди. Но затем он немного съехал к основанию трека, мы начали бороться и, в конце концов, я задел его автомобиль так, что он потерял управление. Был выброшен желтый флаг и на рестарте Эрнхардт возглавлял пелетон. Подобравшись к нему на дистанцию для атаки, я хорошо разогнался на выходе*из четвертого поворота, достав до заднего бампера его автомобиля. Как известно большинству болельщиков, спидвей в Шарлотт имеет два изгиба - один перед линией старт-финиш, и второй, ведущий к первому повороту. Дейл попытался обороняться в первом из изгибов, срезав его и поехав прямо на меня - точно также, как он поступил со Стирлингом Марлином в "Дайтона-500" 2001 года. Чуть позже я хорошо разогнался с внешней стороны от него, но он все время выдавливал меня к ограждению. Когда мы подъехали к третьему повороту, мне стали ясны его намерения - он собирался проделать то же, что и раньше, в надежде устроить мне аварию. Поэтому когда мы оказались в третьем повороте, я сбавил скорость. Мы мчались бок о бок, и он отправил меня прямо в стену, проколов на моем автомобиле левую заднюю покрышку. Я не хотел, чтобы кто-то устроил мне аварию из-за того, что я не совершал. Если бы я намеревался вытолкнуть его автомобиль на траву, мне пришлось бы развернуть его. У меня был шанс - я мог его выбить, но не стал этого делать. Как бы то ни было, в этот раз Дейла слегка понесло, и он немного проехался по траве. Я ослабил натиск, Дейл вернулся на трек, и все было закончено. Он выиграл гонку.
Первый миф, который я хочу развеять в отношении той гонки - это так называемый обгон Эрнхардта по траве. Ничего подобного не было. Хампи Виллер, давний антрепренер трека в Шарлотт, придумал эту (
Pass on the Grass) фразу, чтобы способствовать освещению гонки в прессе. Обгона не было, потому что я не захватывал лидерство, а Эрнхардт его не терял. Так это или нет, но то, что большинство зрителей запомнили в тот день - это мою послегоночную перебранку с Дейлом.
Естественно, я был сыт по горло его поступками, а также тем, что он уходит безнаказанно, и считал, что пришло время разобраться. Вот почему после финиша гонки я сделал то, что сделал. Он выиграл, а я был вынужден заехать на пит-лейн из-за лопнувшей покрышки. Если бы он не проколол ее, я победил бы в гонке - это то, в чем я был уверен в тот день. Как бы то ни было, я мог пойти в гараж и выпустить пар там. Но вместо этого, сказал ребятам поменять колесо, затем выехал на трек и во время круга почета Эрнхардта врезался в него, ударив правой стороной своего автомобиля левую сторону его машины. В то время я, наверное, испытывал одно из сильнейших разочарований в жизни и, несомненно, был наиболее сильно разгневан за все время моей карьеры в NASCAR. Тогда в первый раз я намеренно столкнулся с участником гонки. Полагаю, что когда соперник пытается устроить мне аварию, без всяких на то причин, у меня есть повод весьма расстроиться в связи с этим.
Дейл не был удивлен. В тот день он, наверное, являлся единственным человеком на треке, который не был ошеломлен моей реакцией. Он в точности понимал, что происходит, знал, что заслужил это. С очевидным умыслом, он выбил меня из гонки на задней прямой. Я понимал это, и он понимал это. Многие из болельщиков Эрнхардта скажут Вам, что автомобиль под номером девять в тот день был быстрейшим в гонке, и думаю, можно с уверенностью сказать, что я достаточно легко выиграл бы ее, если бы не грязные действия Эрнхардта на последнем десяти круговом отрезке.
Позже в тот день, я сказал в интервью, что если кто-то выбивает тебя, для того чтобы опередить, то пришло время покончить с этим. «С меня достаточно», - ответил я тогда. «Всем известна манера его езды. Я сыт по горло и устал от нее. И если она требуется для того, чтобы стать чемпионом Кубка Уинстон, то я не хочу им быть. Эта агрессивность выходит из-под контроля. У нас не реслинг в субботу вечером».
Дейл также высказался. «Посмотрите», сказал он репортерам, - «Если бы я доминировал в двух первых сегментах гонки, как доминировал он, и потерял все на последнем отрезке, я тоже был бы разочарован. Он поджидал меня после клетчатого флага и отправил мой автомобиль в ограждение. Это было крайне неспортивно. После этого, я старался держаться от него подальше. У меня нет злобы на Эллиотта», - продолжал Дейл. «Я понимаю, что он был разочарован. Если он намерен продолжать ссору - мы ее продолжим. Я настроен решительно в отношении него».
Дейл и я, оба были оштрафованы на две с половиной тысячи долларов и оставили еще семьдесят пять тысяч залога, который должен был быть возвращен в случае нашего примерного поведения в оставшейся части сезона. Глава по соревнованиям в NASCAR, Дик Бити выпустил памятку гонщикам относительно опасной езды (по иронии он назвал ее «аварийной»), но рябь от инцидента расходилась уже повсюду в NASCAR и даже за его пределами. На той неделе я получил письмо от губернатора Джорджии Джо Франка Харриса, который поддержал мои действия и предложил собрать группу друзей с тем, чтобы выплатить наложенный на меня штраф (я отказался). Пресса освещала весь ход событий и, к тому времени, когда на следующей неделе подошло время гонки в Шарлотт, я и Дейл сделали попытку к примирению с друг другом, чему немало способствовал NASCAR. Через средства массовой информации я принес извинения Дейлу и членам его команды, а также добавил, - «Я сделал нечто неправильное и хочу искупить это. Но мне действительно кажется, что штраф несколько завышен, тем более учитывая, что это был мой первый инцидент подобного рода, однако все это назревало уже длительное время, и что-то должно было быть сделано, чтобы положить этому конец». Я все еще был взбудоражен, но уже готов оставить случившееся позади.
Дейл заявил репортерам, - «Я не
Блэк Барт (знаменитый грабитель дилижансов – прим. переводчика), но я бескомпромиссный гонщик. Быть плохим и быть бескомпромиссным – две разные вещи. На гоночном треке я бескомпромиссен, но во мне нет плохого внутри. Я не хочу видеть, как люди получают увечья». На следующей неделе, перед гонкой в Шарлотт, я пришел на встречу с Билом Франсом, Диком Бити и Ричардом Чилдрессом. Не могу припомнить, был там Эрнхардт или нет. Я был настолько разозлен, что просто не мог найти слов описать это. Он украл у меня двести тысяч долларов, пытался меня убить, говорил я им и продолжал в том же духе. В конце концов, Франс посмотрел на Бити и произнес, - «Тебе лучше успокоить его перед гонкой».
Несмотря на наши усилия публично уладить разногласия, болельщики, всю неделю понемногу читавшие прессу, прибыли в Шарлотт, готовые высказать свое мнение. Когда Дейл начинал квалификационную попытку, его давние фанаты стали подбадривать своего гонщика, но их крики заглушили освистывания. Немногим позже я получил один из самых теплых приемов болельщиков, которые у меня когда-либо были. Тот день мы закончили, выиграв поул.
В конечном счете, и я и Дейл оставили случившееся позади, но, думаю, что, как и он, так и в NASCAR, осознали предельно четко, что я высказывал позицию многих гонщиков, которые просто не могли и дальше терпеть происходящее. Я не собирался смиряться и быть у Эрнхардта козлом отпущения, не собирался продолжать терпеть его выходки, и много парней на треке чувствовали тоже, что и я. Оглядываясь назад, думаю, Дейл кое-чему научился по части уважения. Когда в третьем повороте он направил мою машину прямо в стену, то уважал меня в тот момент не более чем соседскую кошку. После того, как я врезался в его автомобиль, у него появилось уважение ко мне.
Подтвердилась правота высказывания Ко-Ко Марлина в интервью Ассошиэйтед пресс: Дейл был хулиганом, но NASCAR виноват ровно настолько же – они позволяли ему оставаться безнаказанным. Однажды в Бристоле Эрнхардт развернул Терри Лабонте, когда тот пытался обогнать его в борьбе за победу. Эрнхардт выиграл гонку, и, я думал, болельщики вместе NASCAR свершат над ним правосудие, но никто не осмелился противостоять ему. Я люблю наш спорт, но иногда действительно не понимаю того, что в нем происходит. Когда за несколько лет до описываемых событий Дейви Аллисон развернул кого-то в Сономе, NASCAR лишил его победы. Эрнхардт же настолько явно, насколько это возможно, развернул автомобиль Терри Лабонте в Бристоле, и в NASCAR этого не заметили.
В другом инциденте несколько лет назад, после того, как Дейл выехал с питстопа в Рокингеме, контролирующий представитель NASCAR сказал, что с колеса машины Дейла отлетела гайка. Все это происходило в то время, когда гонка продолжалась под зеленым флагом, поэтому его зазвали на пит-лейн, чтобы устранить проблему. Оказалось, что контролер ошибся, и все гайки находились на своих местах. Так что же сделали в NASCAR? Они показали желтый флаг и вернули Дейла обратно в лидирующий круг. До того дня, я никогда не видел ничего подобного. Будь на его месте кто-либо другой, они сказали бы, что ему просто не повезло. Когда в последний раз, или вообще когда-либо, мы видели, как в NASCAR исправляют ошибку? Это все равно, что дать Тайгеру Вудсу возможность отыграться. Я не жалуюсь, мне все равно как относятся лично ко мне, я лишь хочу, чтобы ко мне относились также, как и ко всем остальным, а особенное отношение к хулиганам меня раздражает. К Дейлу же именно так относились в NASCAR на протяжении многих лет.
Это не заканчивалось манипулированием правилами. Мы говорим о человеке, который мог запугивать и воздействовать на средства массовой информации. На прессе и на NASCAR он играл как на скрипках. На его стороне было большинство журналистов в нашем спорте, и среди них даже обветренные ветераны. Всех их Дейл контролировал настолько сильно, что под его большим пальцем они едва могли дышать. Он использовал всех спортивных авторов, пишущих, про NASCAR, которые не отдыхали, рыбача на Багамских островах. В этом нет ничего зазорного, но при этом он выстраивал стену, защищавшую его от критики. Дейл уже принудил к молчанию NASCAR, так что ему оставалось только разобраться с оставшимися недоброжелателями в прессе. В результате, он стал ездить как настоящий хулиган и редко получал даже замечания.
Когда в начале восьмидесятых Дейл выступал за команду Бада Мура, мы вместе участвовали в проходившей в Дайтоне гонке «Буш Клэш», известной сейчас под названием «Бадвайзер Шутаут». Автомобиль Бада Мура, на котором ехал Дейл, дымил как банши, но его гонщик не свернул на пит-лейн. Представители NASCAR вынуждены были показать ему черный флаг, а позже Дейл сказал, что покинул бы гоночный трек только в том случае, если бы Бад Мур сказал ему об этом.
Сейчас я испытываю некоторую гордость оттого, что перестал терпеть выходки Дейла. Примечательно, что, как и большинство хулиганов, которым я врезал по носу, он никогда не связывался со мной впоследствии. Кто-то должен был что-то сделать, и это сделал я. Ни на мгновение я не жалел о случившемся, и никогда не пожалею. В конечном счете, Дейл мне нравился. Когда он вылезал из автомобиля то, перед тобой оказывался такой же парень, как и ты.
Но когда садился за руль, что-то попадало в его кровь.
Как Вы можете себе представить, спортивные обозреватели вместе с болельщиками днями и неделями упивались противостоянием между мной и Дейлом. Но многие не знают, что наша ссора в Шарлотт привела к гораздо более серьезным неприятностям, растянувшихся на несколько недель вперед. На пике нашего противостояния какой-то сумасшедший болельщик написал основателю и президенту NASCAR Биллу Франсу, угрожая убить Эрнхардта, когда соревнования переместятся на северо-восток. На письме стоял почтовый штемпель города Элмайра, штата Нью-Йорк. Отправитель был в ярости на Эрнхардта за его действия в Шарлотт и заявил Франсу, что когда гонщик будет ездить в Поконо, Уоткинс-Глен и в Довере (в который Эрнхардт отправился после этапа в Шарлотт) «Дейлу понадобится несколько телохранителей или пуленепробиваемый бронежилет. Я буду на одном из этих треков, а возможно, и на всех трех, с моим пистолетом тридцатого калибра». К делу был привлечен ФБР, но отправителя письма так и не нашли. К счастью, он так никогда и не осуществил того, чем угрожал.
Все это я пишу потому, что, в конце концов, Дейл и я начали уважать друг друга за то, какими мы были. На самом деле мы стали гораздо лучшими друзьями, чем думало большинство людей. Синди была близка к Дейлу и к Терезе, а Дейл долгое время питал слабость к нашему сыну, Чейзу. Надо сказать, что оба они дали друг другу прозвища. Каждую неделю Дейл приезжал с каким-нибудь подарком. Обычно он называл Чейза «Слабовидящий Барт», потому что тот всегда подстреливал самого себя. Они отлично ладили. Помимо того, что Дейл являлся прекрасным отцом в собственном семействе, он был такого рода другом, который первым звонил и предлагал свою помощь, когда ты сталкивался с какими-либо семейными проблемами. Дейл был одним из первых, кто позвонил мне после смерти отца. Он выигрывал гонки по своему, я - по своему, но прошло много времени с тех пор, как мы зарыли топор войны. К тому моменту, когда шел последний круг гонки «Дайтона-500» 2001 года, наши отношения с Дейлом можно было охарактеризовать, как весьма близкие.
Последний круг в тот роковой день в Дайтоне, был одним из тех, которые я никогда не забуду. Я ехал в группе машин, вместе с Дейлом, Кеном Шредером, Стирлингом Марлином и еще несколькими парнями. Дейл пытался занять на своем автомобиле то место на гоночном треке, которого уже было занято. Он попытался съехать к основанию трека и подрезал Стирлинга Марлина. Споттер Дейла предупредил его, что Стирлинг находился слева от него, и там не было свободного пространства, но Дейл продолжал срезать себе дорогу и когда Стирлинг не уступил ему, автомобиль Дейла потерял управление. На мгновение они столкнулись, а затем, когда из-за Стирлинга машину Дейла занесло, его развернуло поперек трека и понесло прямо в ограждение. Все эти события разворачивались непосредственно передо мной. В них не было ничего нового; я видел, как Дейл проделывал подобное сотни раз и выходил сухим из воды. На самом деле Дейл выполнил тот же маневр, который он совершил в отношении меня во время печально известной гонки «Уинстон» 1987 года, но в этот раз последствия были совсем иными. Он пересек гоночный трек прямо передо мной и врезался в ограждение.
С моей позиции на треке – приблизительно на полтора корпуса автомобиля позади Эрнхардта – и даже на видео повторе, удар автомобиля под номером три об ограждение не выглядел серьезным. В действительности же это не имело значения.
Как выяснилось позже, проблема заключалась в его ремнях безопасности.
Общеизвестно, что гонщик команды «
Дейл Энхардт Инкорпорэйтэд» Майкл Волтрип выиграл гонку, а его товарищ по команде Дейл Эрнхардт-младший финишировал вторым. Но их радость была недолгой. Я закончил гонку пятым и сразу же покинул трек, пытаясь избежать суматохи в аэропорту. Мне ничего не было известно о том, насколько серьезно состояние Дейла, но у Синди было плохое предчувствие. Она и Дейл стали весьма близки, поэтому Синди посетила его грузовик, перед тем как мы покинули Дайтону. Работавший в то время с Дейлом «Шоколад» Майерс, к которому она подбежала и спросила о состоянии Дейла, стал белым как приведение. Синди ясно поняла, что у Дейла серьезные неприятности. Надо заметить, она говорила мне об этом после встречи с «Шоколадом» и предполагала худшее, но Синди никогда не озвучивала свои мысли в самолете. Во-первых, я был слишком занят управляя им, из-за чего не имел возможности нормально поговорить с ней, во-вторых, с нами летел Чейз, а она не хотела его расстраивать. Поэтому когда мы приземлились в Блейрсвилле, я все еще находился под впечатлением, что с Дейлом все будет в порядке, однако встретившие нас в аэропорту близкие друзья поведали мрачные новости: Дейла не стало. По заключению врачей «Галифакс Медикал Центр» его смерть была мгновенной. Несколькими днями спустя, доктор Барри Майерс, изучивший фотографии, сделанные при проведении аутопсии, заявил, что Дейл погиб в момент удара головой об руль. Когда на следующей неделе в Рокингеме NASCAR устроил дни памяти Дейла Эрнхардта, в числе показанных на нем фотографий, была фотография Дейла и Чейза вместе.
Никто не мог бы предсказать те всеобщие выражения любви и симпатии к Дейлу Эрнхардту, которые последовали за его гибелью. Мне кажется, это стало неожиданностью для каждого, как в нашем спорте, так и за его пределами. Я думаю, гибель Дейла помогла сделать NASCAR более безопасными соревнованиями, но также и позволила всем вне его увидеть, насколько глубока поддержка наших болельщиков. Если драка Ярборо с Аллисонами показала человеческое лицо гонщика NASCAR, то смерть Эрнхардта обнажила его сердце. Дейл был титаном, и в трауре находились как весь NASCAR, вместе с его постоянными болельщиками, так и те, кто случайно узнал о произошедшей трагедии. Спустя три года я все еще вижу поклонников Дейла, переживающих из-за гибели своего кумира. Это прекрасное свидетельство его популярности, а также сплоченности болельщиков NASCAR.
Нам всем ненавистно смотреть на чью-то смерть, или даже просто видеть, как гонщики получают травмы. Ведь все они такие же люди, как и ты, у них есть семьи и среди них, под милостью Божьей нахожусь, я сам. Но болельщики Дейла могут утешать себя тем обстоятельством, что, по крайне мере, что-то хорошее произошло вследствие его гибели. Ужасно, когда для изменений в спорте требуется отдать человеческую жизнь, но владельцы команд и гонщики сегодня знают гораздо больше о собственной безопасности.
Перевод Bio
http://ringnet1.valuehost.ru/confere...91bcfcab14214b
VIDEO - The Winston 1987 - Earnhardt vs Elliott
VIDEO - 1985 Southern 500, Earnhardt vs Elliott