[sad angel]

5 Гонщик Гран При

Гран При Новой Зеландии 1959г. без преувеличений был событием мирового чемпионата, проходившем на юге. Стирлинг Мосс гонялся на 2-литровом Cooper Роба Уолкера. Рон Флокхарт участвовал на одном из красивых 2,5-литровых переднемоторных BRM P25. Гарри Шелл и Кэрролл Шелби имели в распоряжении болиды Maserati 250F, заявленные американским миллионером Тэмплом Буеллом. У Йо Боньера был свой собственный 250F. Росс Дженсен считался местным топовым гонщиком, и он также выступал на 250F. Её происхождение не было точно известным, скорее всего это была переделанная машина принца Биры, которую он привёл к победе в ГП в Ардморе в 1955г. Джек Брэбэм участвовал на своем 2,2 –литровом Cooper, а Брюс – на своём Cooper, с модернизированной в конце предыдущего сезона трансмиссией и установленным 1960-кубовым двигателем Climax, развивающим 178л.с.

Флокхарт привёз BRM на поул перед ГП, но заглох на старте. У Мосса сломалась полуось во время разогрева перед гонкой, и таким образом он ушёл в бой с конца стартовой решётки. К концу первого круга он лидировал! Было ли это показателем его скорости под прессингом, или дело было в способностях оппозиции? Брюс сражался с болидами Maserati до того момента, как его развернуло и он потерял кнопку на рычаге переключения передач. Как следствие, переключение передач было сначала неудобным, а потом и болезненным, потому что его перчатки стёрлись, и ладонь начала кровоточить. Всё ещё болиды Maserati испытывали трудности по разным причинам, и, несмотря на треснувшую верхнюю крышку радиатора, Брюс финишировал третьим, в круге позади Мосса и Брэбэма.


Подиум ГП Новой Зеландии в 1959г. составили (слева направо): Стирлинг Мосс (1-ый), Джек Брэбэм (2-ой) и Брюс Макларен (3-ий)


В Левине в следующий викенд Брюс выиграл пару второстепенных гонок, а позже в Уиграме Флокхарт и Брэбэм задали темп во время свободных заездов. В гонке Брюс финишировал третьим, замедлился из-за стремительного повышения температуры вне болида и внутри мотора. Подвела прокладка головки цилиндров.


Брюс выигрывал национальную гонку на улицах сонного, маленького городка Южного Острова в Ваймэйте на пути на юг в Теретонгу, где опять главными его соперниками были Брэбэм и Флокхарт. Здесь Брюс одержал победу над BRM, Брэбэма развернуло под конец гонки. Была ещё одна победа в национальной гонке в Охакее, трассе-аэродроме близ Палмерстона-Норт на Северном острове. Денис Халм был зрителем этой гонки, и он решил купить Cooper Формулы-2 Мерва Нейла, у которого был мотор Climax, расточенный до 2-х литров. В конце сезона 1958/59 гг. Брюс продал свой Cooper Джорджу Лоутону, и в течение следующего сезона Денни и Джордж сражались между собой, оба показали свой талант, благодаря чему оба и получили стипендию «Гонщик в Европу» 1960г.


Джон Купер согласился предоставить Брюсу контракт заводского гонщика в Формуле-2 в 1960г., а попутно и контракт с Esso, и хотя до этого был ещё год, Макларен принял решение. Он возвращался обратно в Сёрбитон. Фил Керр ехал с ним. Брюс намекнул Джеку Брэбэму, что у Фила есть способности в менеджменте и бухгалтерии, и он может помочь ему основать бизнес с мастерской, а потом начал искать для них обоих жильё. К тому моменту, как Фил прибыл, Брюс купил у Бэтти Брэбэм Minor 1000, чтоб использовать в качестве «машина команды», потому что Колин Бинлэнд вернулся в Окленд после своего сезона в Европе.


Ситуация в команде Cooper менялась. Участие Брюса в Формуле-2 превратилось в участие в команде Формулы-1 в качестве третьего гонщика. У Джека был 2,5-литровый Cooper-Climax, а пара 2,2-литровых Cooper предназначалась для Мастена Грегори и Брюса. Заводским механиком Брюса был Майк Барни, высокий, спокойный англичанин. В команде работал и другой механик по имени Майк -Майк Грохман, у которого был ник «Простак» - так что Майка Барни всегда знали под ником «Большой Майк».


Этап в Монако был первым Гран При в чемпионате мира 1959г., и Брюс с Филом поехали туда на Morris Minor. Сейчас Morris Minor считается скромной, классической машиной, но в 1959г. Грэхэм Хилл, всё ещё в трёх годах от своего первого чемпионского титула, ездил на европейские гонки на тюнингованном Austin A35, так же как нынешние гонщики Формулы-1 используют свои реактивные самолёты бизнес-класса. Темп Брюса по французской деревеньке вызвал свисток жандарма. « Мы решили, что будет недипломатично оглянуться посмотреть, свистит ли полицейский нам»,- вспоминал Брюс в своём письме домой. « Так что мы продолжили ехать, а между тем стрелка спидометра вышла за предел индикаторной лампы. Подозрение, что точка, увеличивающееся в зеркалах -это жандарм, преследующий нас на большом мотоцикле BMW, подтвердилось, когда он с нами поравнялся и указал нам на обочину. Мы пустили в ход выражения на французском: «Кому вы это, офицер, нам?», - хотя никто из нас не знал ни слова из этого языка - ни одного, по крайней мере, которое могло бы быть полезным в такой ситуации.


Вскоре иностранцы, пойманные им в сети правосудия, стали его раздражать и он начал выписывать нам большой штраф, но тут ревущие шины возвестили о прибытии другого лихача в деревню. A35 со свистом промчался мимо – Грэхэм Хилл в спешке. Мы умудрились убедить копа, что наши несколько франков не покроют штраф, так что он пересмотрел наше правонарушение в свете «выступления» Грэхэма и решил, что наше нарушение французского закона оценивается в 5 фунтов. Мы быстро расплатились и поспешили за A35 на пути в Монако...»


Монако всегда был жемчужиной в короне Чемпионата мира, той гонкой, которую каждый гонщик больше всего хотел выиграть и победой, в которой хвастался в своей автобиографии. Впервые гонка прошла на улицах крошечного княжества в 1929г., когда загадочный английский экспатриант Вильям Гровер Вильямс выиграл на Bugatti. Его жизнь прервалась во время Второй мировой войны, когда его застрелили гестаповцы за то, что он был членом французского сопротивления. Изначально трасса в Монако была 1,95 миль длиной (прим.пер. - 3,14км), и дистанция оставалась приблизительно такой же, несмотря на меняющееся окружение, когда высокие апартаменты пришли на смену старинному шарму. Если бы сейчас Монако предложили в качестве арены гонок, это предложение сразу же отмели бы. С неадекватными боксами, малыми зонами вылета и фактически отсутствующими мерами безопасности, единственное, что есть в защите у этой городской трассы -это история. И деньги. С самого начала гонка притягивала состоятельных людей, а вечеринки на яхтах в гавани стали легендарными.


Именно в 1959г. Брюс узнал, как же действовал сложившийся в заводской команде порядок подчинения. « Мне дали 2,5-литровый болид для Монако, и я самостоятельно его подготовил. Однако когда я приехал в боксы, то обнаружил специальное сидение Джека в моей машине, которая была отполирована и готова идти в бой. Моё сидение было в другой машине. Во время первой части свободных заездов я впервые опробовал 2,5-литровый мотор, и разница в скорости была поразительной по сравнению с 2,2-литровым двигателем. Я обнаружил, что колёса блокируются на протяжении всего подъёма к Casino. Джек прекратил тренировку из-за проблем с перегревом, а на следующий день я тренировался на своём собственном болиде, теперь уже оснащённом 2,2-литровым мотором. Во время третьей части свободных заездов двигатель Джека всё ещё перегревался, а тормоза доставляли ему проблемы. 2,5-литровый двигатель Мастена всё ещё работал хорошо, но американец чувствовал, что Джек выступит лучше с хорошим мотором и настоял на обмене. Что и было сделано, а Джек также одолжил мои тормоза, так что в гонку он отправился с лучшими деталями от всех болидов команды. Машина Джека находилась в первоклассном состоянии, на болиде Мастена стоял скверный мотор, тогда как мой имел хороший 2,2-литровый двигатель с карбюраторами SU». Джек квалифицировал свой болид на первом ряду стартовой решётки; Мастен и Брюс в итоге оказались на 5-ом ряду, показав одинаковое квалификационное время.


В гонке Брюс оказался между заводскими болидами BRM, с Боньером впереди, а Шеллом позади. Эта ситуация длилась недолго. На 9-ом круге Шелл слегка «зацепил» задок Cooper, и Брюса развернуло на пешеходной дорожке. Машина вела себя странно, и Брюс остановился в боксах для проверки, а Джон отправил его обратно в гонку финишировать со смещённым углом развала заднего колеса. В тот полдень Джек выиграл свой первый Гран При, также установив рекорд круга, но на финише его коробка, передач полностью лишённая масла, находилась при последнем издыхании. Несмотря на свои проблемы, Брюс финишировал 5-ым.


Следующим в списке значился этап Формулы-2 в По на городской трассе, довольно похожей на ту, что в Монте-Карло, однако в рейтинге Брюса она считалась более сложной, чем Монако. Опять Брюс и Фил разъезжали вместе на Morris Minor. Ранее в том же году Макларен вёл болид Cooper Формулы-2 Кена Тиррелла в Гудвуде и собирался повторить это в По. Он финишировал вторым позади местного гонщика Мориса Тринтиньяна, также выступавшего на Cooper. Брюс испытывал очень большое уважение к Тирреллу: « Я всегда считал Кена одним из лучших менеджеров команд в этом деле. У него была способность воспользоваться ситуацией, технической или психологической, благодаря своему незаурядному практическому уму».


После гонки он увидел классический пример такой технической подкованности Тирелла, когда тот спросил его, как много оборотов он развил вне прямой. « Я опустил голову и признал, что довольно много. «Пять тысяч», - сказал я. «Пять тысяч?», - воскликнул, захлёбываясь, Кен. «И это ты называешь много? Ты должен был раскрутить двигатель до семи тысяч!» Конечно, он был прав. 1500-кубовый мотор болида Формулы-2 спокойно развивал около 7000 оборотов, но 2,5-литровый был более «нервным», и с ним надо было обращаться мягче».


Впервые Брюс испытал на себе знаменитую «болтовню»Тиррелла. Он симпатизировал молодому новозеландцу и взял его с собой в Зандфорт на ГП Голландии. Организаторы сочли Брюса слишком неопытным для их гонки, так что ему всего лишь была отведена роль зрителя, наблюдавшего, как Боньер выиграл свой первый Гран При и привёз первую победу команде BRM. Джек и Мастен пересекли финишную черту вторым и третьим соответственно.

Первый опыт участия Брюса в 24-часовой гонке в Ле-Мане с 2-литровым Cooper Monaco прошёл вместе с Джимом Расселлом. В начальной фазе гонки они потеряли вторую передачу, и когда Брюс передал машину Джиму утром в половине десятого, она была далека от идеала. Брюс предложил не загонять машину, а нацелиться на финиш, но Джим целиком и полностью был за то, чтоб выжать из неё всё возможное, и, когда он поймал масляное пятно в быстром повороте White House, его Cooper разбился и загорелся. Джим получил серьёзные ожоги и был быстро доставлен в местный госпиталь. Доктор Фрэнк Фолкнер, британский экспатриант и педиатр, работающий в США, предложил свою помощь команде Cooper. Он посоветовал на самолёте доставить Джима в больницу в Англию так скоро, как это возможно. Брюс и Фрэнк впоследствии станут близкими друзьями.


Воскресеное Гран При Франции в Реймсе было насыщенным для Брюса. Он гонялся на 2,5-литровом Cooper в Гран При и вскоре после его окончания ему пришлось занять свою позицию на стартовой решётке гонки Формулы-2, где он гонялся на болиде Кена Тиррелла.


В Cooper построили специальный обтекаемый «спортивный» кузов и установили его на шасси Брэбэма, но, когда тот обнаружил, что нос поднимается на скорости в 190 миль/час (прим.пер. - 305,9км/ч), а управляемость в быстрых поворотах была просто жуткой, от обтекаемого кузова отказались, и Джек с облегчением вернулся к обычному открытому кокпиту.


В день гонки стояла жарища. «К полудню солнце разливало свои лучи с такой интенсивностью, что гаечный ключ, лежащий на земле в течение 10 минут, был слишком горячим, так что его невозможно было держать в руках». Перед стартом гонщики обливали себя вёдрами воды. Джон Купер посоветовал Брюсу держаться вне воздушного мешка других болидов, чтоб избежать перегрева болида.....и гонщика. В точке торможения в Thillois, правом повороте в конце длинной прямой, поверхность трассы «расплавилась» и «растрескалась» из-за летящих по ней автомобилей. « Первые несколько кругов были убийственными. Было невозможно избежать града из гальки, отскакивающей из-под колёс лидирующих машин, если мне надо было держаться поблизости».


То, что нужно. Брюс Макларен, гонщик, 1959г.


Тони Брукс со старта захватил лидерство на заводской Ferrari и удержал его до финиша. Джек и Тритиньян сражались за второе место. Когда Мастен преследовал их на седьмом круге, его ударило крупным камешком, и он остановился в боксах, в полусознании, чтоб сойти.


« В середине гонки я застрял позади Ferrari Жендебьена на 9-ом месте», -вспоминал Брюс. « Жара была почти нестерпимой. Костяшки моих пальцев «горели» от горячего порыва ветра, идущего от ветрового стекла. Я попытался лизать их, но это не помогло. Постепенно стадия жары начала миновать, и, странно, но я начал чувствовать холод. Проходить длинный скоростной поворот после боксов позади Ferrari было подобно хождению по печи. К моему дискомфорту добавилась ещё и жара от грязных выхлопных труб Ferrari. Я едва мог дышать и отчаянно пытался «зачерпнуть» воздух в кокпит, когда спускался вниз по прямой. Джек кулаком выбил стекло в попытке повысить вентиляцию, а Фил Хилл почти стоял на сидении своей Ferrari на прямых.


Я должен был держаться на хвосте у Жедебьена, чтоб удержать мою позицию, но получал ужасные удары от летящих в меня камней. Смесь пота и крови в моих защитных очках была подобна розовому шампанскому. Я поднял их, и вся масса потекла вниз по моему лицу».


Его защитные очки были почти полностью надломлены 35-ю прямыми попаданиями летящих камней. Линзы были в трещинах, но всё ещё на месте.

«Клетчатый флаг никогда не встречали с такой благодарностью. Я выбрался из кокпита, снял мой шлем.... и выплакал все глаза. Я не знаю почему, но я бесконтрольно лил слёзы в течение нескольких минут. Это была первая гонка в Европе, которую посетили мама и «Поп», и они были шокированы видеть, как она превращается в «кровавый душ». Он финишировал 5-ым, совсем немного позади Ferrari. Джеку удалось завоевать третье место.


Гонка Формулы-2 началась полчаса спустя, и Кен велел Брюсу остановиться, если он начнёт уставать. « Я чувствовал себя на седьмом небе, когда мы заняли позиции на стартовой решётке, но на начальных кругах я начал делать такие вещи, которые не проделал бы в нормальных условиях. Мой задок сносило в быстрых поворотах, почти как будто я был пьян или не осознавал последствия. Джек уже остановился. После нескольких кругов, я решил, что будет намного безопаснее посидеть в боксах, так что я остановился, чтоб присоединиться к нему».


Мосс выиграл гонку Формулы-2, а потом потерял сознание позади боксов после церемонии награждения.


То лето было насыщенным для Брюса. В викенд между ГП Франции и ГП Великобритании он привёл Cooper Формулы-2 Тиррелла к третьему месту в Руане, а после его покрытые волдырями пальцы забинтовывали в парижской больнице.


Пока Брюс носил свои шрамы от Франции на своих руках, его болид всё ещё терпел следы от ударов камней из Эйнтри. Бюджеты в 1959г. не позволяли применить подход, используемый нынешними командами Формулы-1, когда можно разобрать машину и заново её построить.


«Большой Майк» Барни официально был назначен штатным механиком Брюса во время ГП Великобритании – они будут работать вместе на протяжении всей жизни Брюса: Майк перешёл в команду McLaren из Cooper. Джек был быстрейшим во время свободных заездов, а Брюс в конечном итоге оказался на третьем ряду, показав одинаковое время с Моссом на светло-зелёном переднемоторном P25 BRM. На протяжении большей части гонки Мосс шёл вторым, но Брюс занял эту позицию, когда Стирлингу пришлось остановиться дважды, сначала из-за шин, потом из-за топлива. Брюс «не щадил колёс» своего Cooper в попытке остаться впереди Стирлинга.


«После нескольких кругов я начал думать, а не устраиваю ли я клоунаду впереди Стирлинга. Я увидел, что пастельный нос BRM поравнялся с моим кокпитом при прохождении скоростного поворота Melling Crossing, но я затормозил немного позже, чем обычно, и остался впереди. Я мог видеть, как люди в боксах становились всё более возбуждёнными, наблюдая за нашей дуэлью. Стирлинг был храбрее меня в правом повороте Waterways, проходимом на полном газу, и в итоге в Anchor Crossing я оказался позади. Мы поравнялись, когда он потерял передачу, проходя узкую петлю Cottage, и, задаваясь вопросом, надоедаю ли я ему, мельком взглянул на него.


К моему удивлению, Стирлинг всецело наслаждался гонкой и показал мне одобряющий знак, подняв большой палец вверх. Он ехал аккуратно, как всегда, а я сел ему хвост. Наш темп не падал, и я совершил несколько попыток пройти его. Джек был где-то неподалёку, спокойно лидируя, но Стирлинг и я привлекли зрителей нашим сражением, в ходе которого рекорд трассы обновлялся почти каждый круг. В результате мы оба показали скорость в 93,31 миль/час (прим.пер. - 150 км/ч).


Они пересекли финишную черту бок обок, но BRM оказался чуточку впереди, поэтому второе место досталось Моссу. Брюс заслуженно радовался одобрению Стирлинга. Разница была большая по сравнению с ГП Германии прошлого лета, когда Стирлинг размахивал кулаком!


Немецкий ГП 1959г. проходил на очень скоростной трассе АФУС с высоким кирпичным бэнкингом. Единственной надеждой команды Cooper было попадание в слипстрим от Ferrari, которые показывали очень высокую среднюю скорость, и Мастен чувствовал себя в своей стихии, пристраиваясь за красными болидами. Торможение позади Ferrari было великолепным. Находясь прямо позади более быстрой машины, можно было почувствовать, как болид Cooper резко толкало вперёд».


Брюс записал на плёнку рассказ о гонке и отправил её в Окленд. « На протяжении последней пары свободных заездов в АФУСе в Ferrari становились всё более скрытными. Если Мастен, или Джек, или я выезжали из боксов, чтоб сесть на хвост Ferrari, то как только мы попадали в их воздушный мешок, приходил тим-менеджер команды Ferrari с гарцующим жеребцом на флаге и энергично махал им перед гонщиком, которому после этого приходилось съезжать на обочину и пропускать нас вперёд на прямой либо же заезжать в боксы.

Это приводило к огромному количеству забавных инцидентов, когда Ferrari заезжала в боксы, Cooper следовал за ним, а менеджер Ferrari, в надежде на то, что болид Cooper остановится, сразу махал флагом своему гонщику... и Cooper тут же оказывался на хвосту у Ferrari. Мастен и я посетовали, что в Ferrari не будут в игры играть, но Джеку повезло, и он успел сесть на хвост алого болида, прежде чем они осознали, что происходит.


К часу дня в день гонки шины были накачены до отметки в 40-45, и мы заправили 16 галлонов (прим.пер. -72,8л) горючего для первого из двух 150-мильных (прим.пер. - 241,5 км) заездов. Со старта мы из кожи вон лезли, отчаявшись сесть в воздушный мешок позади Ferrari на следующей прямой. Успех сопутствовал Брэбэму, Грегори и Боньеру, а остальные – Шелл, Тринтиньян, я и Грэхэм Хилл – образовывали отдельную небольшую группу. Это продолжалось около 15 кругов или около того. Мастен и Джек держались позади Ferrari, и на первых кругах Мастен по-настоящему был нацелен на то, чтобы пройти их в быстром правом повороте перед бэнкингом. Болиды Ferrari не могли пройти этот поворот на полном газу, зато Мастен мог. Я думаю, что можно сказать, эта трасса требует скорости и отваги, а Мастен в большой степени обладал обоими этими качествами.

Ехать на вершине бэнкинга было лучше, если ты очень спешил, а Мастен определённо спешил. Герни и Фил Хилл делали всё возможное, чтоб удержать его позади. Как ни удивительно, это была задача Мастена попытаться держать под прессингом Ferrari Брукса, и если возможно, вывести его из игры. По одному разу на протяжение каждого круга мы обменивались позициями в пределах 5-ого и 8-ого мест. Гонка Мастена закончилась расшатавшимся у блока цилиндров шатуном, но определённо он постарался.

В Ferrari очень старались, и вскоре они стали настигать нас, привезя нам круг. Весь вопрос состоял в том, сумеем ли мы попасть в их слипстрим и получить преимущество в скорости, так что между Шеллом, Тринтом и мной было мало борьбы. К счастью, алые болиды не были настолько быстры на выходе из шпильки, и, пристроившись прямо позади них, в пределах нескольких футов, тебя «тащило» на протяжении всей прямой. Мой двигатель мог раскрутиться до 6300 об/мин вниз по прямой (это составляло около 170 миль/час (прим.пер.-273,7км/ч)), но, находясь позади Ferrari, я мог получить 6800 об/мин, и на той стадии мне даже удалось развить7000 оборотов, что составляло около 185миль/час(прим.пер.-298км/ч)! Определённо, стоило пытаться сесть им на хвост.


Мне это удалось, и за последние пять кругов я увеличил отрыв от остальной группы до 20 секунд, что принесло мне 4-ую позицию в первом заезде и расположило в переднем ряду стартовой решётки второго заезда, который прошёл спустя полчаса. У нас было время только для того, чтоб быстренько заправиться и бегло осмотреть машину, чтоб убедиться, что всё находиться в более или менее нормальном состоянии. Так как Джек и Мастен сошли, появилась возможность сосредоточить все силы команды на моём болиде.

Во втором заезде я очень хорошо стартовал, дымя резиной 200 ярдов (прим.пер. – 183м) , и фактически мне удалось лидировать до середины прямой, пока почти в самом конце, две Ferrari не проехали мимо, Шелл застрял позади Брукса. Затем меня обогнали Хилл и Герни на своих алых болидах, так что я оказался позади этой группы, возглавляемой Бруксом!


Это позволило группе из трёх Ferrari и моего Cooper оторваться от остального пелетона. Казалось, мы можем продолжить заставлять болиды Ferrari спешить всю гонку, и машина Брукса может сломаться, но в конечном итоге сломалась не его болид, а мой. Подвёл раздаточный механизм, и я съехал на обочину, которая не была лучшим местом для парковки. Я это осознал, когда увидел, как три Ferrari выходят из очень быстрого правого поворота и мчаться прямо на меня. Они проходили его почти на полном газу – со скоростью 170 миль/час (прим.пер.-273,7 км/ч) да ещё и с заносом. Вереница из трёх болидов Ferrari, ехавших друг за другом, выглядела впечатляюще. После этого мы решили вывесить американский флаг, с целью пришпорить Герни и Хилла, чтоб они выбили из сил Брукса».


Команда Cooper сфокусировалась на Бруксе, потому что выглядело так, что именно он тот гонщик, который может помешать Джеку выиграть чемпионат. Однако, несмотря на взлёты и падение, Джек шёл к своему первому титулу.


Так как ГП Италии проходил через две недели после ГП Португалии, команда Cooper привезла с собой всё необходимое для обеих гонок, так чтоб им не нужно было возвращаться в Сёрбитон в перерыве. Неудачи Брэбэма начались, как только он приехал в Португалию. Он почти потерял палец ноги, когда тащил лодку по пляжу, а потом карманник украл у него бумажник.


« ГП Португалии проходил в пригороде Лиссабона на трассе Монсанто, где местами можно было увидеть крупную гальку! Я шёл четвёртым позади Стирлинга, Джека и Мастена, когда мы начали на круг обходить хвост пелетона. Стирлинг обогнал местного гонщика Марио де Кабрала на Cooper-Maserati, и тот удерживался позади Мосса, не осознавая, что два заводских Cooper были на хвосте у Стирлинга. Джека смело с трассы на скорости 120миль/час(прим.пер. -193,2км/ч), машина врезалась в телеграфный столб и перевернулась. К счастью, Джека выбросило из кокпита, прежде чем болид превратился в кучу металлолома.


Брюс увидел только повреждённую машину и переживал, не травмирован ли Джек. Раздаточный механизм вновь подвёл, и когда он добрался до боксов, то узнал, что Джек в больнице. « Мы навестили его, и оказалось, что он отделался синяками, царапинами...... и очень твёрдыми взглядами насчёт разрешения неопытным гонщикам участвовать в Больших Призах.....»


Машина Джека не подлежала ремонту, и когда новость об этом достигла Сёрбитона, там начали строить запасное шасси. Два двигателя и три коробки передач были доставлены в Британию на капитальный ремонт, и в конечном итоге Джон отправился в Монцу на своём перегруженном Zodiac с болидом в трейлере на буксире.


Тем временем Мастен также вернулся в Соединённое Королевство, чтоб принять участие в Turist Trophy ( Турист Трофи) в Гудвуде. Там ставший знаменитым сход через задок Tojiero-Jaguar, после того как тормозная магистраль сломалась, отправил его прямо в Woodcote. В итоге он оказался в больнице со сломанной ногой, сломанной ключицей и переломами рёбер. Вдруг Брюс стал гонщиком команды Cooper с лучшей физической формой.

« Это значило, что мне пришлось разбираться с двумя болидами во время свободных заездов перед ГП Италии. Мне никогда не нравилась такая ситуация, потому что неминуемо один чувствует, что болид «А» наверняка поедет лучше с коробкой передач «Б» или что шасси «Б» с двигателем, коробкой передач и тормозами от машины «А», скорее всего, будет победителем гонки».


В начале гонки Тони Брукс откатился от остального пелетона из-за сломавшегося сцепления, зато Джеку вид красного болида на обочине трассы принёс облегчение.

« Стирлинг захватил лидерство на своём Rob Walker Cooper со спицованными задними колёсами на случай, если понадобится замена шин. Джек был рад оказаться на 5-ом месте, а я оставался в его слипстриме, но у меня была проблема со второй передачей в медленных секциях. Мы с вихрем неслись вниз по South Curve, и я ослаблял давление на педаль газа, когда шатун расшатался, издав мощный звук. Без тормозов из-за мёртвого двигателя я вошёл в поворот слишком быстро. Безо всякой надежды пройти его, с силой ударил по тормозам и носовой частью врезался в насыпь».


Стирлинг выиграл гонку, Фил Хилл завоевал второе место для Ferrari, а Джек приехал третьим. Он всё ещё был лидером чемпионата. Но теперь всё зависело от финальной гонки сезона в США, которая должна была пройти на трассе-аэродроме Себринг во Флориде.

На счету Джека числилось 31 очко, у Стирлинга их было 25,5, а у Брукса - 23. Если Стирлинг выигрывает гонку и устанавливает лучший круг, то ему достаётся титул. Чтобы стать чемпионом, Бруксу надо было не только победить в гонке и показать быстрейший круг, но ему также, чтоб Брэбэм и Мосс финишировали ниже третьего места. Удивительно, но до финальной гонки сезона оставалось 3 месяца. Всем надо было как-то скоротать это время.