[gp2]

Михаэль Шумахер: «Я хочу побить рекорд Проста»

Двукратный чемпион мира Михаэль Шумахер после того как перешел в Ferrari, не знал буквально ни дня отдыха. Если не считать рождественских каникул, проведенных немцем в Норвегии. Тесты в Италии, Португалии, Франции, снова в Италии. Михаэль, покинув чемпионскую команду Benetton, по-прежнему полон амбиций. Его цель – добыть высший титул для Скудерии, который не доставался итальянской конюшне с 1979 года, когда сильнейшим пилотом формулы-1 стал южноафриканец Джоди Шектер. В интервью, которое мы перепечатываем из французской газеты «Экип», Шумахер делится своими планами на ближайший сезон.

В Ferrari, вашей новой команде, сезон начался очень рано...
Для меня лично в минувшем ноябре. Действительно, непривычно рано. Но без этого не обойтись. Надо отчетливо уяснить те проблемы, с которыми мы можем столкнуться, чтобы во всеоружии подойти к первым стартам сезона.

Новая машина для чемпионата-96 была готова только в феврале. Вас не беспокоит столь поздний срок?
Конечно, было бы лучше, если бы я получил ее раньше, но тут от меня ничего не зависит. Задача состояла в том, чтобы успеть накатать как можно больше километров тестов на новом автомобиле, как можно лучше подготовить его к сезону. Это потребовало от всех нас максимального напряжения сил.

Джон Барнард, похоже, постарался внести в конструкцию Ferrari немало технических новинок. Не думаете ли Вы, что машине будет не доставать надежности?
Я хочу иметь автомобиль быстрый, впитавший в себя последние технические достижения, но одновременно надежный. В противном случае, надо набраться терпения, вернуться назад к испытанным решениям до тех пор, пока машина не обретет должную надежность. У меня есть непреложный принцип: чтобы быть первым на финише, сначала надо финишировать.
Что значат лишние 45 лошадиных сил двигателя, если он не способен закончить гонку? Иначе говоря, лучше иметь менее мощный мотор, но на котором можно финишировать. Пусть вторым или третьим, но набрать очки. Затем со временем можно улучшить положение и подняться повыше.

У вас установились в Ferrari с кем-нибудь особые отношения? Например, с Барнардом, Тодтом или инженером Асканелли, с которым вы уже работали вместе в вашем первом сезоне в Benetton?
Нет. Я вообще-то очень открытый человек. С одной стороны, не в моих привычках доверяться кому-то одному. С другой – я встретил в Ferrari много радушных и гостеприимных людей. Вообще здесь психологический климат сильно отличается от того, что царит в британской команде. Итальянцы – народ искренний, раскованный, общительный, с ними проще завязать дружеские отношения. Я не хотел бы, чтобы в будущем у нас возникли проблемы. Поживем – увидим. Но сейчас все идет хорошо.
С инженерами мы быстро нашли взаимопонимание. Работа здесь поставлена так, как мне нравится. Иначе говоря, основана на хорошем диалоге и мгновенной реакции. Теперь надо оптимизировать наши отношения. Мне кажется, они нуждались в ком-то, кто указывал бы им направление в работе, а сами инженеры сегодня ощущают себя более готовыми к победам, чем в недавнем прошлом.

Каковы ваши взаимоотношения с конструктором Джоном Барнардом и вторым пилотом Эдди Эрвином?
Хорошие. Лучше, чем я ожидал. О Барнарде ходит молва, что он угрюмый, ворчливый человек. После недолгого знакомства с ним у меня не сложилось такого впечатления. Скорее даже наоборот.
С Эдди – другая история. С ним очень легко ладить. Он открытый, честный и симпатичный парень. Думаю, мы с ним здорово повеселимся вместе, и у журналистов будет о чем порассказать про нас в нынешнем сезоне.

В Benetton Вы прослыли мэтром дозаправки. Вы привнесли что-нибудь из того опыта в Ferrari, чтобы по-прежнему с успехом пользоваться этой фазой гонки?
И да, и нет. Нет, потому, что команда Ferrari и без того была достаточно расторопно в боксах, хотя в минувшем сезоне ей и не хватало несколько стабильности в этом деле. Да, потому, что действительно поделился известной мне информацией, которая, думаю, еще ускорит процесс дозаправки. Однако главное – достичь здесь большей стабильности. Кстати, перед первым Гран-при все механики специально тренировались в этом элементе гонки.

Говорят, что новый Benetton будет, по сути, лишь модификацией прошлогодней модели В195. Это даст преимущества его конкурентам, в том числе и Ferrari...
Я не уверен, что Benetton ограничится лишь усовершенствованием рошлогодней машины, так как В195 был очень труден в управлении, и иногда я имел с ним большие проблемы. Я в точности не знаю ситуацию в моей прежней конюшне, но, думаю, они отыскали причины недостатков машины и, вне сомнения, работают над их устранением. На В196, например, установлена семиступенчатая коробка передач, предназначавшаяся для меня. Я просил сделать ее, когда еще не знал, что покину Benetton.

После смерти Сенны вы остались без достойного соперника. Ощущаете ли вы отсутствие настоящего конкурента на трассе?
(После долгой паузы). Очевидно, нам всем не достает Айртона. И не только по причине его водительских достоинств. Я думаю, Сенна, в силу своего характера, принес в формулу 1 что-то такое, что не было свойственно никому до него.
Было бы несправедливо говорить, что у меня нет соперника. Есть. И немало. Но Айртона Сенны мне не хватает. И как человека, и как пилота, и как соперника.

Наверное, Ваша тайная мечта – побить рекорд Фанхио, который пять раз становился чемпионом мира?
Разумеется, если такое случится, я не буду расстраиваться, но моя истинная мечта – превзойти достижение Алена Проста, выигравшего 51 гран-при.
Я уже двукратный чемпион мира и сейчас у меня другие цели, в частности доказать, что я и Ferrari, мы можем выиграть чемпионат мира. Но лично для меня важно не количество добытых титулов за карьеру, а способ, каким я этого достиг.

Вы считаетесь одним из самых высокооплачиваемых спортсменов в мире. Полагаете, зарабатывать столько денег логично, необычно или неприлично?
Может быть, в этом есть нечто исключительное. Однако все зависит от того, что ты делаешь за такие деньги. Никто не стал бы мне платить столько (примерно 25 миллионов долларов в год), если бы я не давал взамен то, что даю. Не выйдет получить больше денег, чем заслуживаешь.

Не подыскиваете ли Вы дом в Италии, поблизости от Маранелло?
По правде сказать, я уже искал дом рядом с Маранелло и изучил десять-пятнадцать предложений. Однако не нашел ничего подходящего. Посмотрим. Может быть, я сниму квартиру поблизости от Ferrari, где у меня будет своего рода база. А вообще я хочу переустроить свою жизнь. Я учу итальянский язык и собираюсь покинуть свой дом в Монте-Карло.

Надо признать, это не лучший выбор, с точки зрения уплаты налогов...
Действительно. Но я хочу изменить само качество жизни. Прошлое лето я провел в доме своего менеджера Вилли Вебера во Франции. И с тех пор знаю, что такое иметь собственный дом. В Монако это невозможно из-за недостатка места, поэтому я оттуда уезжаю. Возможно, в Швейцарию.

Велосипед, лыжи, бадминтон, бодибилдинг... Вы занимаетесь многими видами спорта. Есть ли еще такой, в котором бы Вы желали себя попробовать?
Неплохо было бы получше научиться играть в теннис, в котором, честно говоря, не силен. Люблю погонять футбольный мяч. Но по секрету вам скажу: хочу прыгать с парашютом. Обязательно попробую, но после формулы 1.

Вы с детских лет выбрали автоспорт?
Да, я обожал картинг. Еще я занимался дзюдо. Однажды в 11–12 лет решил остановиться на каком-нибудь одном увлечении. И выбрал... дзюдо. Но очень быстро понял, что ошибся. С той поры картинг стал моей единственной страстью.

АМС, 1996, #03.