[gp2]

Глава 10. Дебют в Формуле-1


В 1977 году у Жиля не было времени бездельничать. После неудачи в ЮАР он еще несколько раз участвовал в тестах, прежде чем официально стать гонщиком Формулы-1. Ему все чаще сулили карьеру в ней. Пиар-менеджеры или главы команд разрекламировали его как «гвоздь сезона». В середине июня, по примеру Жиля, я купил фургон для путешествий с трассы на трассу вместе с семьей.
– Пьер, если хочешь обновить его, поехали завтра со мной на трассу Мон-Тремблан, у меня есть для тебя сюрприз.

Приглашение заинтриговало меня. Жиль отказался объявить, за рулем какой машины будет выступать, но я знал, что это не машина Формулы-Атлантик. И я был удивлен, увидев Жиля в мощной машине (с двигателем объемом в пять литров) серии Can-Am. На ней красовались цвета Walter Wolf Racing, и на прошлой неделе за ее рулем был новозеландец Крис Эймон, бывший пилот Ferrari в Формуле-1.

Во время соревнований на трассе Мон-Тремблан фаворит, Брайан Редман, стал жертвой произошедшей на тренировках аварии. Его машина перевернулась, налетев на холмик правым передним колесом. Редмена придавило собственным автомобилем. Только быстрое вмешательство Фрэнка Родригеза, одного из стюардов, помогло ему выжить, несмотря на множественные травмы.

Так как я был единственным журналистом на трассе, Родригез поведал мне историю спасения, позже занявшую первую полосу в «Journal de Montreal» и принесшую ему славу:
- Я увидел, как машина летит, а затем приземляется на стену безопасности. Я сразу понял, что гонщик в большой опасности. Хотя был велик риск пожара, так как я заметил утечку топлива, я побежал к машине, чтобы помочь Брайану. Он уже не дышал, забрало шлема было открыто, а дыхательные пути забиты землей. Я освободил его рот, чтобы сделать искусственное дыхание. Когда прибыла помощь, он уже дышал.

Эта авария произвела такое впечатление на Криса Эймона, что он решил завершить карьеру гонщика и стать главой команды. Он приехал в офис Гастона Парента утром в понедельник.
– Он встретился со мной, чтобы сказать: я больше не хочу гоняться, но не знаю, как сообщить об этом Уолтеру Вольфу, который вложил огромную сумму в команду. Мы с Вольфом были приятелями, я одолжил ему один из своих офисов. Я рассказал ему все сам, добавив, что у меня есть решение проблемы, так как я могу порекомендовать ему гонщика: Жиля Вильнева.

И вот так Жиль оказался за рулем этого автомобиля, неуправляемого по мнению Эймона. И Жиль был с ним согласен:
- Она огромная, как корабль, держится на трассе, как корова, и рассыпается на кусочки по дороге, как будто сделана из бумаги!

Впрочем, Жилю нравилось управлять этой громоздкой машиной с мощным мотором, хотя он и сошел по техническим причинам в Уоткинс-Глен, Моспорте и Труа-Ривьер. Единственный сносный результат – третье место на трассе Роуд Америка в штате Висконсин, где после отличились его брат, а также сын Жак.

Патрик Тамбэ, которого пригласили на замену Редмана, дружил с Жилем еще со времен гонки в По 1976 года. Он одержал в чемпионате шесть побед.

Между гонками формулы-Атлантик и серии Can-Am у Жиля было время развлечься в гонке на выживание в Моспорте, в августе. Руководители BMW предложили ему составить компанию Эдди Чиверу, которому прочили большое будущее, за рулем BMW 320i. Юный дуэт завершил чемпионат на третьем месте в общей классификации, в начале занимая одиннадцатое.
– Она не такая мощная, как Can-Am, но мне очень понравилось. Я рад, что ехал так же быстро, как и Эдди, хотя у него и больше опыта.



Первый Гран-при

В конце 1976 года Жиль думал, что контракт с чемпионской командой Marlboro-McLaren у него в кармане. Он был разочарован. Обещание предоставить место в Формуле-2 сдержано не было, обещание пригласить на тесты тоже. Стараясь не отчаиваться, он просил Гастона Парента настоять на соблюдении договоренности.
– Я очень расстроен. Подписывая с ними контракт, я искренне рассчитывал на «место за рулем». Буду ждать новостей.

В конце концов, в McLaren предоставили ему место третьего пилота за рулем прошлогодней MK23 под номером 40 на Гран-при Великобритании на трассе Сильверстоун в середине июля. У него даже были шансы участвовать в тестах за неделю до этого.
– Не знаю, к чему мне готовиться, это будет мой первый Гран-при. Я постараюсь сделать все, что в моих силах.

До тех пор я еще никогда не был за океаном. Мысль оказаться в Старом Свете, вдали от североамериканских будней, мне не слишком нравилась. Можно даже сказать, беспокоила. Меня пугала перспектива попасть в Англию с ее левосторонним движением, не зная, где искать пропитание. В общем, я прохладно отнесся к идее куда-либо ехать, чтобы освещать это историческое событие.

Решение начальства утешило меня:
– Скажи ему позвонить нам, как он всегда это делал, и все будет хорошо!

В то время в «Journal de Montreal» была такая инновация, как постоянный журналист для публикации статей о мотоспорте. Но этим материалам уделялось намного меньшее внимание, чем главным видам спорта: хоккею, бейсболу, футболу и даже скачкам.

Жиль был расстроен:
– Ты должен был сказать своему начальству, чтобы они там пошевелились! Я бы хотел позвать тебя в этот раз, но я не буду делать это на каждой европейской гонке!

Наконец, мы договорились, что он даст мне свой номер телефона в гостинице, и я буду звонить каждый вечер.
– В первый день все было неплохо, – объяснял Жиль, – я проехал не так плохо, как боялся. По уровню пилотажа это напоминает мне Формулу-Атлантик, но с более мощным мотором, как в Can-Am. При повороте у них недостаточная управляемость. Поэтому мне приходилось уходить в занос, и я не повредил машину.

Жиль был мастером в искусстве ухода в занос, это вполне отвечало его философии:
– Как можно узнать предел машины, если не превышаешь порой этот предел?

Достигнув предела, он больше его не превышал. В конце концов, Жиль квалифицировался девятым, к его большому удовольствию.
– Если честно, когда я ехал сюда, то и не мечтал попасть в первую десятку. Я очень рад, тем более, что обогнал Йохена Масса, второго пилота команды.

В гонке он выглядел еще более впечатляюще. С девятого места он поднялся на пятое. Но затем он был вынужден свернуть в боксы из-за упавшего давления масла.

До сих пор карьера Жиля протекала в условиях стесненных средств, и он старался следить за показаниями приборов, чтобы не испортить мотор и не пропускать следующую гонку.
– Когда я остановился, Тедди (Майер) подошел, чтобы спросить, в чем дело. Я указал ему на давление масла. Он разозлился и заявил, что в Формуле-1 останавливаются только тогда, когда «глохнет» мотор, не раньше. «Марш на трассу!»

По возвращении на трассу, он скатился до 13 места, но до конца гонки отыграл еще две позиции.
– Я был расстроен, ведь если бы не остановка, я бы финишировал в очках в первом же Гран-при. Шанс упущен из-за неисправности приборов.

Впрочем, Жиль мог не переживать. Он блеснул достаточно ярко, чтобы его заметили. Его пригласили посетить команду Ferrari во время Гран-при Италии, который должен был состояться после гонки в Труа-Ривьер. Его имя все чаще упоминалось в связи с итальянской конюшней. Также на замену Лауде прочили Чивера и Андретти. Австриец решил принять приглашение команды Brabham.



Звонок от господина Феррари

Накануне Гран-при Labatt в Квебеке, где Жиль претендовал на завоевание титула чемпиона Формулы-Атлантик, в конце сентября, с семьей Вильнёв связался господин Феррари, как нам объяснил Гастон Парент:
– Патрик Тамбэ подписал контракт с McLaren. Господин Феррари хотел бы пригласить Жиля заменить Ники Лауду, так как он был впечатлен выступлением в Англии. Только необходимо найти способ разорвать контракт с McLaren, так как у них есть опция на следующий сезон.

На сей раз, Гастон Парент решил сопровождать Жиля в Европу, чтобы решить эту проблему. Он был верен себе:
– Я попросил Тедди Майера о соблюдении условий контракта, подписанного с Жилем, предоставить ему место в трех последних гонках сезона (в Канаде, США и Японии), – объяснил Гастон Парент, вернувшись из Европы, – когда Майер ответил, что это невозможно, я сказал ему, что тогда мы оставляем за собой право разорвать контракт и приступать к переговорам с Феррари. Майер уступил, с условием, что мы подпишем контракт с итальянской командой, и ни с кем более, в том числе, командой Уолтера Вольфа.

В тот же день (26 сентября) Жиль и Гастон Парент отправились в Италию, на встречу с Энцо Феррари. К вечеру соглашение было достигнуто. Жиль становился преемником австрийца Ники Лауды, будущего чемпиона мира.

Когда Жиль вернулся в Бертье после нескольких дней, проведенных у Феррари, в течение которых он давал интервью итальянским журналистам и получил возможность проехать по трассе Фиорано, он был переполнен впечатлениями:
– У меня такое ощущение, что я сплю и вижу сон. Я никогда не поверил бы, что так быстро окажусь в Ferrari. Я проведу свой первый сезон с одной из величайших в истории команд! Когда они предложили контракт, я сразу же согласился.

По мнению Гастона Парента, он поторопился.
– Он был готов подписать что угодно. К счастью, я успел привести его в чувство, и мы смогли договориться о лучших условиях.

Во время пребывания в Маранелло Жиль и Гастон узнали, что Уолтер Вольф (друг Энцо Феррари) и Крис Эймон настоятельно советовали господину Феррари подписать Жиля, так как они считали его выдающимся гонщиком. Эймон даже сравнил природный талант канадца с талантом знаменитого безвременно ушедшего Джима Кларка.

На следующей неделе Жиль поехал на трассу Уоткинс-Глен (Нью-Йорк), куда пригласили его в Ferrari. Там проходил Гран-при США, где Ники Лауда, заняв четвертое место, выиграл второй титул за три последних года. Жилю предложили управлять третьей машиной знаменитой конюшни (под номером 21) на следующем Гран-при в Моспорте, чтобы к сезону 1978 года приобрести больше опыта. Это решение шокировало и возмутило Лауду, который немедленно решил уйти, что еще более усилило давление на Жиля.
– Это его решение (Лауды), и я ничего не могу поделать. Мне предлагают место за рулем – я соглашаюсь. Моя цель проста: как можно скорее «влиться» в команду в преддверии следующего сезона.

Адаптация была сложной. Машину настраивали под стиль Ники Лауды, кардинально отличающийся от стиля Жиля.
– На мой взгляд, она страдает недостаточной управляемостью при повороте, но коробкой скоростей я впечатлен, легко переключать.

Жиль блеснул серией резких уходов в занос. Европейские обозреватели, в том числе, итальянские, заинтересовались, не допустил ли Энцо Феррари ошибку, подписав контракт с этим сумасшедшим.

Верный себе, Жиль оставался невозмутимым:
– Я всегда гонялся на пределе, и не собираюсь меняться, попав за руль в Формуле-1.

Жиль квалифицировался на позорном семнадцатом месте из-за серьезного вылета в пятницу. В субботу дождь помешать ему улучшить время. К счастью, в гонке он был более чем впечатляющ. У него были все шансы финишировать пятым. Но два вылета, во втором из которых он сломал полуось подвески, отбросили его на тринадцатое место.
- Я во всем виноват, – смиренно признался Жиль, – я помчался сломя голову после первого вылета, чтобы отыграть несколько позиций. Поскользнулся на луже масла. Я хотел поскорее вернуться на трассу и, выбираясь слишком усердно, сломал подвеску.



Погибшие зрители

Через несколько недель Формула-1 завершала сезон в Фуджи, в Японии. Как и было условлено, Жиль поехал туда. Я же на сей раз остался дома. В последний раз, в память о нашем долгом сотрудничестве, он согласился сообщить мне свои комментарии по телефону.
– Надеюсь, твое начальство поймет. Я соглашаюсь в последний раз. Я не смогу звонить всем подряд каждый день. Если в Journal de Montreal хотят мое мнение – я не против. Но пусть тогда тебя командируют!

Я понял, что он имел в виду, но не изменил мнение насчет путешествий за пределы Северной Америки. На протяжении всей моей молодости я не замечал за собой тяги к приключениям, предпочитая оседлую жизнь в своем «мирке». Идея открыть для себя новые страны и их обычаи, экспериментировать с другим образом жизни меня не прельщала. С другой стороны, я был восхищен тем, что Жиль добился успеха и вошел в ряды «столпов» гоночного мира. Я просто разрывался. Меня тошнило от одной мысли, что я должен буду путешествовать, следовать за ним по всему миру, как только он заставить признать себя.

Возвращаясь к гонке в Японии – на сей раз никакой интриги не было. За Ferrari выступали только два пилота: Карлос Рейтеманн и Жиль, получивший в наследство 11-ый номер от Ники Лауды. Последний отказался изменить решение. Как и в Моспорте, Жиль испытывал большие проблемы с адаптацией к этой Ferrari 312T2, изначально предназначенной для Ники Лауды. Она совершенно не подходила ему, и он постоянно вылетал, не в силах улучшить результат.
– Я ничего не понимаю. У меня такое ощущение, что я веду машину, как старый маразматик, который не знает, куда едет. Нечего и пытаться, ничего у меня не получается.

Он был крайне разочарован из-за того, что квалифицировался только двадцатым на машине нового чемпиона мира – на эту деталь цепкие итальянские журналисты быстро обратили внимание и отразили в своих статьях.
– Мне остается только одно: постараться отыграть как можно больше позиций в начале гонки, использую по максимуму тормоза, единственное, что есть хорошего в этой машине.

Он принялся, как и обещал, ожесточенно атаковать во время первых кругов. В начале шестого круга он предпринял рискованный маневр, чтобы одолеть шведа Ронни Петерсона (его кумира на протяжении многих лет) на прямой. Петерсон славился тем, что всегда очень поздно тормозил на входе в поворот. Весьма самоуверенный, Жиль зацепил правое заднее колесо Tyrrell передним левым колесом на скорости более 260 км/ч. Ferrari тут же взлетела, приземлившись за решеткой безопасности. Части кокпита разлетелись вокруг.
– К сожалению, пострадали зрители, которые были там, несмотря на запрет. Некоторые погибли, другие были ранены, но я не знаю, сколько, потому что покинул место происшествия, как только смог.

Фотограф-любитель и охранник, которые убеждали зрителей покинуть опасную территорию, погибли. С десяток человек были ранены, в том числе семеро – тяжело. Жиля задержали на несколько дней, пока длилось следствие, но обвинение в его адрес выдвинуто не было.
– Я не нес ответственность за их смерть, так как им нельзя было там находиться. Я соболезную родственникам жертв, но это был гоночный инцидент.

Его стиль пилотирования сурово раскритиковали. Жиля вызвали в Маранелло, чтобы он объяснился перед господином Феррари.
– Надеюсь, меня не выгонят, – сказал Жиль перед отъездом в Италию.

К счастью, господин Феррари по-прежнему ему доверял, посоветовал поскорее забыть этот инцидент.

Что Жиль и попытался сделать к следующей гонке.